Дата публикации:
30 июн 2023 г.
Не пора ли вспомнить за Мишу Япончика? Недавние события («цирк с конями и танками») заставили меня вспомнить библейскую мудрость Екклесиаста: «Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем».
2186
Япона сын в борьбе за справедливость
Не буду пока размышлять о вагнеровской авантюре. В этой партитуре слишком много тёмных пятен – там, где селёдку заворачивали. Но и совсем отмолчаться мочи нет. Тем более накатил исторический повод. Именно в июне 1921 года незабвенный Исаак Бабель опубликовал в одесской газете «Моряк» первый рассказ о Бене Крике – «Король». А в 1923 году вышел и второй рассказ о Бене – «Как это делалось в Одессе». Столетний юбилей, однако…Вы можете спросить: где Беня, а где Мишка? Ответ дал сам Бабель в предисловии к «Королю»: «Героем является знаменитый одесский бандит Мишка Япончик, стоявший одно время во главе еврейской самообороны и вместе с Красными войсками боровшийся с белогвардейскими армиями, впоследствии расстрелян». Тут, однако, большая натяжка. Бабель был вдохновлён ярким образом налётчика Мишки, но биографии Японца и Крика явно не совпадают. Если брать за данность факты наиболее вероятной биографии Мойсея Винницкого, то к революции 1905 года Мойше не стукнуло ещё и 14 лет, а его литературному двойнику было уже 25.
Мойсей Винницкий родился в 1891 году на Молдаванке. В 10 лет его отдали на обучение в матрасную мастерскую, а 18 октября 1905 года юный Мойша впервые взялся за оружие. Накануне государь император Николай II подписал манифест о создании Государственной Думы и даровании любезному народу всевозможных свобод. Однако часть «любезного народа» восприняла этот шаг как слабость царя, уступившего «полякам и жидам» (имелась в виду революция 1905 года). В революционных левых партиях в самом деле было немало еврейской и польской молодёжи. Часть из них восприняла царские «свободы» своеобразно: в клочья раздирали портреты императора, сжигали российские государственные флаги, забрасывали камнями городовых, избивали армейских офицеров. И на следующий день после провозглашения манифеста в Одессе вспыхнул крупнейший еврейский погром.
Но погромщиков встретили залпы ружей и наганов еврейского отряда рабочей самообороны. Рядом с взрослыми был четырнадцатилетний Мойша Винницкий. Вскоре после этого он покинул лавочку господина Фаберова и примкнул к одесской шайке, связанной с анархистской группой «Молодая воля». Здесь ему и дали кличку Мишка Япончик – за узкий разрез глаз. А в 16 лет Япончик попадается на «деле» и отправляется на каторгу.
Существует версия, что парнишка взорвал грозу Молдаванки – полицмейстера Михайловского. Реальных подтверждений этому нет. В следственном деле упомянуты только участие Япончика в анархистских налётах на мучную лавку Ланцберга и на квартиру некоего Ландера. Чего вполне хватило, чтобы по приговору Одесского окружного суда от 2 апреля 1908 года Япончик был приговорен к 12 годам каторги в Сибири, из которых отсидел 10 лет. На каторге, возможно, он пересекался с другим известным бандитом – Григорием Котовским.
Герой одесской пролетарской сволочи
Юный Мойша попал в царскую каторгу как политический преступник, а не как уголовный. Ведь он совершал налёты в группе анархистов, предъявляя «буржуям» «мандаты» с требованиями пожертвовать деньги на революцию. Поэтому и на каторге Винницкий общался прежде всего с «политическими». Мишка стал прекрасным оратором, который умел вовремя ввернуть громкие революционные лозунги. Так что рассказы о том, что Япончик ещё до 1917 года «держал всю блатную Одессу» – это байки. Всплеск его яркой криминально-революционной деятельности приходится на 1917-1919 годы.В июле 1917-го после амнистии, объявленной Временным правительством, Мойша возвращается в Одессу. В Южной Пальмире – полный кавардак: Центральная Рада требует «незалэжности» Украйны, что не устраивает население Одессы, которое говорит в основном на русском языке (в его «одесском» варианте). Следуют разборки гайдамаков с большевиками, анархистами, левыми эсерами. Япончик чувствует себя, как рыба в воде. Дебоши, перестрелки, налёты, грабежи – его стихия. Однако он позиционирует себя не как блатарь, а как защитник «униженных и оскорблённых». Его полубандитское формирование – Еврейская революционная дружина самообороны – уже не грабило, а «реквизировало» ценности «для нужд революции». Отряд насчитывал свыше 100 человек, вооружённых винтовками, револьверами и двумя пулемётами.
Впрочем, и городской «пролетариат» мало чем отличался от уголовников. Об этом писала Центральному Комитету ВКП (б) лидер одесских большевиков Софья Соколовская: «Одесский пролетариат – это бандиты-спекулянты, гниль... в Одессе без денег революция не двигается ни на шаг». Товарищ Соколовская таки знала, о чём говорила! В то время Одесса уже была одной из двух «столиц» (наряду с Ростовом-на-Дону) преступного мира. И значительная часть уголовников обитала как раз на рабочих окраинах. В предместьях – на Сахалинчике, Молдаванке, Бугаевке, в Слободке-Романовке, на Дальних и Ближних Мельницах – жило около двух тысяч бандитов, налётчиков, воров, наводчиков, скупщиков краденого и прочего тёмного люда.
Этот народ боготворил Мишу Японца, как уважительно называли Винницкого «работники ножа и топора». «Японцем» Мойшу именовали и большевики. Уважали…С самого начала революционно-бандитской деятельности Японец призывал бандитов Одессы не грабить рабочих, а перенести свою деятельность в буржуазные кварталы.
Мишкины бандиты поддерживали революционеров всех мастей. Они выступили в союзе с большевиками, эсерами, анархистами, меньшевиками, матросами-черноморцами против Центральной Рады и вышибли гайдамаков из Одессы (январь 1918 года). После победы над «украинцами» в Одессе была провозглашена Одесская советская республика. Еврейская боевая дружина вошла в состав Одесской советской армии и была переведена на государственное содержание. Мишка также держал под контролем 25-тысячный одесский Союз безработных, состоявший большей частью из уголовной шпаны.
Впрочем, уже 13 марта 1918 года войска «красного Наполеона» Михаила Муравьёва – садиста, сифилитика и морфиниста – бежали из Одессы от германских частей. Япончик ушёл в подполье вместе с большевиками, левыми эсерами и анархистами.
Лучше умереть под красным знаменем, чем под забором
Без дела Мишкины «подпольщики» не сидели: только в октябре 1918-го ограбили склады Земского Союза, мануфактурных товаров Левина, кожевенного завода, совершили налёт на особняк помещика Консе…В ноябре 1918-го оккупанты покинули город (в Германии произошла революция), 11 декабря в Одессу вступили войска «незалэжной» Украины, а в порту высадились французы – представители стран Антанты. Вскоре они выперли украинскую армию из Одессы. Японец тут же подзабыл о своём рэволюцьонном прошлом. Ему по душе пришлась новая власть – с дорогими магазинами, лавочками, казино, банками, борделями... Налётчик послал письмо хозяину города – белогвардейскому генералу Алексею Гришину-Алмазову: «Мы не большевики, не гайдамаки. Мы – уголовные. Мы офицеров трогать не будем – не трогайте же и нас!»
Но «благородный разбойник» просчитался. Генерал принялся искоренять уголовную нечисть при помощи воинских частей и броневиков. Было накрыто 44 бандитских притона. И Мишка вернулся в большевистское лоно. Как сформулировал позже один из персонажей Владимира Маяковского: «Лучше умереть под красным знаменем, чем под забором».
Значительную помощь оказали бандиты Миши Японца оказали «красным» при освобождении Одессы от белых войск в марте 1919 года. В тылу белогвардейцев, прежде всего на Молдаванке, Японец поднимает восстание, к которому присоединяются большевики, анархисты и левые эсеры. Против них бросает солдат и броневики командующий гарнизоном Одессы генерал Бискупский, сняв их с фронта. Благодаря этому фронт прорвали отряды украинских крестьян атамана Григорьева, который действовал в союзе с Красной Армией.
Правда, Григорьев при появлении в Одессе пообещал поставить Японца к стенке. Впрочем, скоро Григорьев разругался и с Советами, а Винницкий, напротив, сошёлся с большевиками ещё ближе. Он прибыл в Особый отдел 3-й Украинской Советской Армии и заявил: «Я хочу, чтобы мои ребята под моим командованием вступили в ряды Красной Армии».
Ему дают возможность сформировать батальон особого назначения для борьбы на деникинском фронте. Этот батальон набирался только из одесских бандитов. Но число добровольцев растёт, и батальон превращается в 54-й имени Ленина советский стрелковый полк 3-й армии. Командиром назначен Япончик, начальником штаба – бандит Майорчик (Меер Зайдман). На фронт Мишкин полк провожала вся Одесса. Чекист Николай Мер вспоминал: «...Впереди Японец на вороном жеребце и с конными адъютантами по бокам, за ними два еврейских оркестра с Молдаванки, потом шествовала пехота с винтовками и маузерами, одетая в белые брюки навыпуск и тельняшки». Мишка произнёс яркую речь, полную жаргона и цветистого мата.
23 июля полк Япончика прибыл в распоряжение штаба 45-й дивизии (командир Иона Якир), в городок Бирзула и был включён в бригаду, которой командовал другой известный бандит и налётчик – Григорий Котовский. Увы, до фронта доехало 704 бойца из 2202-х.
В начале августа украинские войска разгромили 45-ю дивизию Якира. Полк Миши Японца бросили отбить станцию Вапнярка. Одесские бандиты сходу атаковали «жовтоблакитников», забросав их окопы гранатами. Петлюровцы бежали, но на следующий день контратаковали и обратили красный полк в бегство. По рапорту начальника Особого отдела ВЧК 3-й армии большевика Фёдора Фомина, бойцы Япончика перепились и были не в состоянии оказать сопротивления. Сами вояки утверждали, что их предали соседние части.
Возникла опасность образования в тылу 45-й дивизии бандитской шайки. От Японца решают избавиться. Якир решил выдать ему бумагу о том, что полк направляется в штаб армии для получения нового назначения, а в пути Япончика арестовать, батальоны разоружить. Для поездки налётчику предоставили отдельный вагон. Но Мишка почуял неладное и направил состав на Одессу…
Далее, судя по рапорту уездвоенкома М. Синюкова, происходит следующее: 4 августа эшелон Японца был остановлен за семафором на станции Вознесенск отрядом отдельного кавалерийского дивизиона. Синюков объявил Японцу, что тот арестован, и потребовал сдать оружие. Налётчик бросился бежать и был застрелен командиром дивизиона Никифором Урсуловым (за что тот позже получил орден Красного Знамени). Отряд Японца, 116 человек, был арестован и… отправлен под конвоем на работу в огородную организацию.
Этим, однако, дело не закончилось. Начальника штаба Мишкиного полка пригрел под своим крылом Григорий Котовский (Меер Зайдман когда-то помог ему скрываться в Одессе). Благодарность не заставила себя ждать: в июне 1925 года Зайдман-Майорчик застрелил своего благодетеля в упор… Отомстил за Мишку, которого «Кот» (уголовная кличка Котовского) не сумел защитить? Скорее всего. Но это – совсем другая история.
Да, так к чему я вспомнил историю Мишки Япончика… А что, вам действительно надо объяснять?