Когда вылепили первого снеговика, никому не известно. Возможно, это делали еще наши предки, жившие в пещерах и одевавшиеся в звериные шкуры.
Вероятно также, что разное к нему отношение идет из глубины веков, и уже тогда для одних снеговик был простой забавой, для других — удобной мишенью, а для третьих — посредником между землей и небом.
Получи, фашист, гранату!
У Зои Семеновны Гурьевой из Зернограда, постоянной подписчицы «Нашего времени» и давнего друга нашей газеты, со снеговиком связано одно из самых ярких воспоминаний детства.
Шел январь 1943 года. Уже несколько месяцев, как Зерноград находился в оккупации.
До войны Гурьевы жили в трехэтажном доме с комфортабельными по тому времени квартирами - многие только мечтали о таком счастье. Но когда фронт приблизился к Зернограду, жители трехэтажек стали опасаться, что их высокие, в сравнении с другими, дома станут объектами бомбежек. Поэтому предложение маминой подруги перебраться на время в комнату ее одноэтажного дома Гурьева приняли с благодарностью. Пусть тесновато, зато не так тревожно.
Вскоре Гурьевым пришлось еще больше уплотниться: немцы заняли Зерноград, и в их комнату подселили офицера. Ему отдали кровать, а Гурьевым пришлось спать на полу. Вповалку, не раздеваясь. Немецкие офицеры расположились и у соседей. Вот такая была обстановка.
Однажды Зоя Гурьева вышла во двор и увидела, как ее младший брат — 10-летний Костя и его приятель Борька лепят снеговика. Снежные шары выкатали такой величины, что получился снеговик ростом с человека.
Вдруг в руках у мальчишек оказывается немецкая каска. Они надевают ее на снеговика, отбегают от него на несколько шагов и с криками: «За Родину! За Сталина! Бей немецких оккупантов!» начинают забрасывать снеговика снежками, как гранатами.
«Враг» повержен, каска сваливается на землю, но тут во двор выбегает перепуганная до смерти Борькина бабушка и останавливает эту яростную атаку.
К счастью, никого из немцев поблизости в тот момент не было.
— Вообще-то, — вспоминает Зоя Семеновна, — немцы, поселившиеся в нашем доме, зла жильцам не причиняли. Перед наступлением наших они уже не держались победителями, подобрели. Помню, живший у нас офицер позвал в гости сослуживцев. В их компании был повар. Они раздобыли где-то продукты, и повар испек большой торт, а сверху украсил его надписью по-немецки «Прощай, Дон». Немцы, смеясь, съели этот торт, и нас угостили.
Да, был и такой, почти идиллический эпизод. Но кто знает, как повели бы себя наши «добрые постояльцы», окажись они во дворе в ту минуту, когда Костя с Борькой пошли на «немца»-снеговика в атаку?
— А 30 января, — продолжала Зоя Семеновна, — наши освободили Зерноград. Каждый раз, когда я прохожу мимо того дома, где мы жили в оккупацию, передо мной снова и снова возникает одна и та же картина: мы прильнули к оконному стеклу и видим, как по двору бежит с автоматом в руках советский солдат. Мы выскакиваем на улицу и кричим от счастья во весь голос: «Наши пришли! Наши пришли!»
Годы спустя меня поразила мысль: а ведь Кости, брата, среди высыпавших во двор тогда не было. Недавно я спросила его, где же был он? Ответил, что сидел за сараем и готовился к бою. Но повоевать братишке не удалось: его местонахождение обнаружила мама и увела домой.
Ведро или шляпа?
У того снеговика, о котором рассказывала Зоя Семеновна, и рот, и нос были из веточек. Это — типичный портрет снеговика военных и послевоенных лет, когда жили бедно, аскетично.
А вот какую снежную бабу вылепил малец из стихотворения Саши Черного (на календаре — начало 20-го века):
«Брови — два пучка овса.
Глазки — угли, нос — картошка,
А из елки — волоса».
Сейчас каких только снеговиков не лепят, чем только не украшают: и очками с цветными стеклами, и стразами, и модными шарфами, и шапочками с помпонами. Все это в народе называется баловством. Лепка же классической снежной бабы, той, у которой нос-морковь, в руке — метла и ведро на голове, в старину была своего рода магией.
Ведь почему нос — морковка? Не оттого, что ярко, издалека видать. Это — приношение божествам плодородия, чтобы будущим летом ниспослали добрый урожай. На русском севере с той же целью снежную бабу наделяли еще настоящим фигурным печеньем-козулькой. (То-то путники и птички были рады!) Перевернутое вверх дном ведро на ее голове, словно заклинание: «Пусть весь год в доме будет достаток».
А зачем снеговику метла? Ответ на этот вопрос теряется в веках. Но можно предположить: чтобы вымести накопившееся за год зло. Или чтобы в какую-то волшебную зимнюю ночь взлетел снеговик на небо, покружил над землей вместе со снежинками. Возможно, в таком полете снеговики и сообщают, кому следует, о наших заветных желаниях. Это ведь тоже старинный обычай: загадывать желания, катая шар для фигуры снеговика.
Снежная баба
с изюминкой
и перцем
А знаете, как украсить новогодний стол вкусными снежными бабами? Это очень нехитрые в приготовлении блюда: сладкая снежная баба и снежная баба с перчиком.
В основе обеих — творог, немного жирной сметаны. Эти продукты перемешивают до образования однородной массы, похожей по консистенции на плотное тесто.
Для сладкой бабы в эту массу требуется добавить сахарную пудру, ванилин, и можно лепить из нее шары, которые потом еще хорошо бы обвалять в кокосовой стружке. Для снежной бабы с перчиком добавьте в массу соль, перец, мелко нарезанный чеснок.
Глазки, нос, рот сладкой снежной бабы можно сделать из цукатов, изюминок или желейных конфет. Для создания лица снежной бабы — ее противоположности — подойдут горошины черного перца, кусочки перца красного. В общем, кто что придумает: эти рецепты поощряют кулинарную фантазию….