8 ноя 2024 г.
В список товаров, запрещенных к ввозу в Россию из стран Евросоюза, США, Канады и Австралии, попала и рыба, норвежские семга и форель — в том числе. Это обстоятельство привело в уныние любителей этого рыбного деликатеса и одновременно вселило определенные надежды на то, что мы, наконец, сможем осилить сферу, мировое лидерство в которой давно и прочно удерживают Норвегия и Китай.
Маленькая фигура уверенно — по-офицерски — шагающего вперед Путина на большом красном фоне с заголовком «Холодная война II: Запад проигрывает в опасной игре Путина». Американский журнал Time обнародовал обложку своего следующего номера.
В расчетно-кассовом центре, где таганрожцы платят за коммуналку, — рассерженное жужжание, словно в потревоженном улье. Стоя в очереди (к которым уже давно привыкли, как к природному явлению), люди возмущаются: да что же это такое делается, да сколько же можно нас обдирать как липку?!
«Ну как тебе новости?» — поинтересовалась моя подруга из Питера, когда Россия объявила о продуктовом эмбарго. «Да ничего критичного, — заметил я. — Проживем без пармезана и прочих импортных вкусностей». «Саш, ты нормальный? — был мне ответ. — Ризотто не сделать без пармезана, карбонару не сделать. У нас с мужем половина блюд автоматически выпадает!..»
Украинских военных, запросивших у российской стороны гуманитарный коридор, в Ростовской области приняли, накормили, напоили, переодели в чистое, подлечили, кого требовалось, и отправили на родину. Они, прощаясь, благодарили, говоря, что не ожидали такого отношения. Но уже в Киеве на вокзале заявили встречавшим их журналистам-соотечественникам совсем другое: что с ними в России гуманно обращались только благодаря присутствию ОБСЕ, этой организации, мол, и обязаны спасением.
Автоколонна с гуманитарным грузом из России, направлявшаяся на восток Украины и остановившаяся на авиабазе в Малышево под Воронежом, вновь начала движение.
Русские долго запрягают, но быстро ездят. Еще неделю-другую назад общественность дружно пеняла президенту за отсутствие реакции на бесчисленные и бесконечные санкции Запада. Но после того как власть сформулировала наш ответ их чемберленам с керзонами, обамами и прочими кэмеронами и ограничила импорт европейских и заокеанских продуктов, часть этой самой общественности с жаром принялась всплескивать ручками.
Ростовский общественный транспорт ездит по новой схеме. Имена тех, кто ее придумал, предусмотрительно не разглашаются. Потому что уже сейчас у горожан есть к ним масса вопросов и претензий.
Они не приехали. Им неинтересно, что на самом деле происходит на Украине и в пылающей Новороссии.
В одной из авторских телепрограмм Никиты Михалкова «Бесогон» был показан проведенный журналистами опрос людей на улицах. Вот лишь часть вопросов и ответов: «Кто такой Юлий Цезарь?» — «Русский патриарх». «Назовите русских композиторов?» — «Чайковский, Бах, Моцарт, Бетховен». «Из какого произведения Наташа Ростова и Андрей Болконский?» — «Из Тургенева, по-моему». «Текст Гимна России написал Сергей Михалков, а текст нынешнего – его сын Никита Михалков. Какой текст вам больше нравится?» – «Сегодняшний». «Что такое Холокост?» — «Побережье, наверное». «Бонапарт и Наполеон. Кто вам больше нравится?» – «Наполеон». «Последний император России?..» — «Иван Грозный».
Такое впечатление, что за последний десяток лет мы словно под кальку копируем западную систему. Начали с образования. Ввели в школах вместе экзаменов ЕГЭ — теперь снижаем баллы, чтобы хоть как-то спасти аховую ситуацию с русским языком и математикой. Постоянно реформируем дошкольное воспитание — в детских садах не успевают к одной программе привыкнуть, как сверху уже новую спускают. И самое интересное — копируем мы то, от чего заграница пытается избавиться.
И наступит он, судя по всему, не скоро, если когда-либо наступит вообще. После множества законотворческих экспериментов, пресловутой «дачной амнистии», организации единых оформительских «окон» и «зеленых коридоров», очень незначительно облегчивших существование садоводам, огородникам и дачникам, практически всех владельцев заветных шести соток ждут новые испытания на прочность.